10. В рубрике «Иностранный рассказ» опубликованы пять текстов.
10.1. Рассказ британского писателя Брайана Олдисса/Brian W. Aldiss, который называется в оригинале “Pipeline” (2005, ”Asimov’s Science Fiction”, Sept.; 2015, ант. “In the Shadow of the Towers: Speculative Fiction in a Post 9/11 World”) перевел на польский язык под названием “Rurociąg/Трубопровод” ГЖЕГОЖ КОМЕРСКИЙ/Grzegorz Komerski (стр. 17–28). Иллюстрации МАРЕКА ТОМАСИКА/Marek Tomasik.
Чтобы избавиться от зависимости от арабской нефти (или хотя бы снизить таковую), американцы построили нефтяной трубопровод из Ашхабада (Туркменистан) до Мерцина (Турция), проходящий по территории нескольких азиатских стран. Проезжая вдоль трубопровода на автомобиле, один из его проектировщиков убеждается в том, что эксплуатация этого сооружения -- весьма непростая задача. (Что-то мне как-то вообще не видно во всем этом хоть какой-либо фантастики. W.)
На русский язык рассказ не переводился.
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе на сайте ФАНТЛАБ можно ТУТ.
Произведения писателя часто публиковались в нашем журнале в прошлом веке (см. “Fantastyka/Nowa Fantastyka” №№ 10/1983, 9/1985, 3/1987, 4/1988, 8/1988, 5/1991, 9/1992). После 15-летнего перерыва это первая его публикация в “NF” в новом веке.
10.2. Рассказу “Pipeline” Брайана Олдисса сопутствуют написанные им же миниатюры:
— “Mortistan” (2008, авт. сб. “A Prehistory of Mind”) – перевел на польский язык под тем же названием “Mortistan/Мортистан” РАФАЛ МОНЧИНЬСКИЙ/Rafał Mączyński (стр. 29). Иллюстрация МАРИУША «ИЗАНАГИ» КОСТШЕВСКОГО/Mariusz “Izanagi” Kostrzewski;
— “Tarzan of the Alps” (2004, “Postscripts”, # 1, Spring; 2005, авт. сб. “Cultural Breaks”) – перевел на польский язык под названием “Tarzan wśród Alp/Тарзан в Альпах” РАФАЛ МОНЧИНЬСКИЙ/Rafał Mączyński (стр. 30 — 31). Иллюстрация МАРИУША «ИЗАНАГИ» КОСТШЕВСКОГО/Mariusz “Izanagi” Kostrzewski;
— “New Temple of Old Headington” – перевел на польский язык под названием “Nowa świątynia w starym Old Headington/Новый храм в старом Олд-Хедингтоне” РАФАЛ МОНЧИНЬСКИЙ/Rafał Mączyński (стр. 31 — 32). Иллюстрация МАРИУША «ИЗАНАГИ» КОСТШЕВСКОГО/Mariusz “Izanagi” Kostrzewski.
Надо полагать, первая и третья миниатюры (не исключаю, что и вторая тоже) передавались в журнал в рукописи. Последняя миниатюра то ли не публиковалась в оригинале, то ли была напечатана под другим названием. В карточку второй миниатюры можно заглянуть ЗДЕСЬ Карточек первой и третьей миниатюр на сайте ФАНТЛАБ нет.
10.3. Рассказ британского писателя Чайны Мьевиля/China Miéville, который называется в оригинале “Details” (2002, ант. “The Children of Cthulhu: Chilling New Tales Inspired by H.P. Lovecraft”; 2003, ант. “The Year’s Best Fantasy and Horror: Sixteenth Annual Collection”; 2005, авт. сб. “Looking for Jake and Other Stories”) перевел на польский язык под названием “Szczegóły/Детали” ГЖЕГОЖ КОМЕРСКИЙ/Grzegorz Komerski (стр. 33 – 40). Иллюстрации МАРЦИНА НОВАКОВСКОГО.
И это третья публикация писателя в нашем журнале (предыдущие см. “Nowa Fantastyka” №№ 10/2006 и 01/2007).
Рассказ номинировался на получение премий “ING” и “Stoker”, переводился на немецкий и французский языки.
На русский язык его впервые перевела под тем же названием «Детали» А. ПОЛЯКОВА в 2005 году (ант. «Лучшее за год. Мистика. Магический реализм. Фэнтези”). Этот перевод был перепечатан в авторском сборнике писателя «В поисках Джейка» в 2016 году.
Заглянуть в карточку рассказа на сайте ФАНТЛАБ можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе можно ТУТ
10. Интервью, которое по поручению журнала “Nowa Fantastyka” взял у британского писателя Брайана Олдисса/Brian Aldiss Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski носит название:
Я — СТЕПНОЙ ВОЛК
(Jestem wilkiem stepowym)
“Nowa Fantastyka”: В 1975 году вы были гостем легендарного учредительного съезда польских любителей фантастики. Что вы об этом помните?
Брайан Олдисс: Мы, пришельцы с Запада, вторгались в таинственные земли за Железным Занавесом. Я тогда с семьей проехал по всей Европе в автотрейлере. Там был Сэм Люндвалл из Швеции и были еще несколько человек, чью фамилии я забыл. Нас радушно встретили и позаботились о нашем питании и проживании. Сама конференция велась весьма жестко – не было ни малейшей возможности обмена мнениями, к какой мы привыкли на Западе. Наконец один из нас подошел к микрофону и попросил позволить нам более непосредственно участвовать в происходящем – организаторы согласились на вопросы из зала. И тогда один из участников конференции встал и стал зачитывать стостраничную дипломную работу. Таким образом они нас победили. Спустя пару лет мне подарили значок «Солидарности», который и до сих пор у меня есть.
“Nowa Fantastyka”: Вы все еще участвуете в фэнском движении?
Брайан Олдисс: Пик моего участия в конвентах в принципе уже миновал, хотя я по-прежнему ежегодно посещаю Флориду, приезжаю на великолепную академическую Конференцию фантастики. В Великобритании проводится много фэнских мероприятий, в том числе июньский кинофестиваль в Брэдфорде.
“Nowa Fantastyka”: Вы некогда были составителем и редактором антологий фантастики и публиковали произведения молодых писателей. Как выглядит создаваемое ими движение журналов, издательств, фэнзинов и мероприятий. Это пространство свободного обмена мнениями или окостенелый «скансен» и культурное гетто?
Брайан Олдисс: Безусловно, все еще существует “гетто” – как вы это называете – хотя речь идет скорее о клике. Любители чего бы то ни было – гольфа, парикмахерства, обжорства – стремятся к объединению. Фантастики много в кино и все больше становится в телевидении (например, новый «Доктор Кто»). Британская НФ-арена целиком жизнеспособна – недавно возобновили издание журнала “Interzone”, писатели фантастики, например Терри Пратчетт или Йен Бэнкс пользуются большой популярностью. Филип Пулман стал почетным гражданином Оксфорда. Но большинство из этих писателей, в том числе и я, не пишут исключительно фантастику. И я собираюсь составить новую НФ-антологию для издательства “Penguin”.
“Nowa Fantastyka”: Как вы оцениваете качество современной англосакской фантастики, и в каком направлении, по вашему мнению, развиваются ее молодые авторы?
Брайан Олдисс: Фантастика не есть нечто единое, она скорее предоставляет широкий круг возможностей. Мне кажется, что существует тенденция к созданию более «локальных» произведений – действие все меньшего количества произведений научной фантастики разворачивается на других планетах.
“Nowa Fantastyka”: Разделяли ли вы негодование англосакских писателей относительно лемовской «Фантастики и футурологии», в которой тот безжалостно расправился с большинством представителей западной фантастики?
Брайан Олдисс: Я люблю творчество Лема. В части своих произведений он писал о Западе, но для меня очевидным было, что это относилось к его стране. Однако нападки на западную фантастику весьма негативно сказались на его карьере. Научная фантастика из коммунистических стран была вероятно более серьезной, а западная – более раскованной, но в этом отражался различный стиль жизни тут и там. Вот интересный пример: один из варшавских аппаратчиков сказал мне, что так же, как коммунистическая научная фантастика никогда не покажет победы Запада над СССР, так и ни один западный книгоиздатель не отважится показать побеждающий Запад коммунизм. Вернувшись домой, я написал “Enemies of the System/Враги системы”.
В этой повести коммунизм в советском стиле побеждает всех – не только Запад, но также и всю Солнечную систему и так далее. Джонатан Кейп, мой издатель, принял книгу без малейших возражений. Книга пользовалась большой популярностью; никто меня не избил, не бросил в темницу и не застрелил.
“Nowa Fantastyka”: Мы тут, в Польше, ведем споры о развлекательной и проблемной фантастике. Происхождение фантастики низкое – из дешевых журналов, но вершинные достижения – высокие. При этом они непосредственно выводятся из достижений пальп-литературы. Как вы на это смотрите – как выдающийся представитель Новой волны или как автор в том числе простых анекдотических рассказов?
Брайан Олдисс: У каждого из нас свои проблемы. Я не слишком легко встраиваюсь в ряды писателей НФ. Я люблю общество, но остаюсь вечным «степным волком», всегда держусь наособицу. Подозреваю, что фэны не больно-то сильно заботятся о литературе. Может быть я ошибаюсь, но они всегда жаждут одного и того же. Они склонны к навязыванию унификации, но НФ учит тому, что все меняется – вот так меняется и мое писательство.
“Nowa Fantastyka”: У нас, в Польше, мы читали ваш “Non Stop/Без остановки” как нечто политическое, как роман о мире политического рабства, в котором обманутые граждане узнают правду о своем мире.
Вы думали о Восточной Европе, когда писали вашу книгу?
Брайан Олдисс: Писатели научной фантастики ошибаются, если считают, что могут предвидеть будущее. Обычно лучше всего стоит воспринимать фантастику как метафору. За трудностями жизни на космическом корабле, описанном в “Non Stop”, скрывалось мое недовольство тогдашней моей жизнью.
А мне тогда было не до Восточной Европы. Я только что вернулся с Дальнего Востока, который в то время также столкнулся с огромными проблемами. Кроме того, каждый из нас сражается с собственными проблемами – собака должна прежде всего избавиться от собственных блох.
Когда, многие годы назад, роман “Non Stop” был впервые переведен на польский язык, он обрел здесь популярность потому, что читатели находили в нем нечто, отвечавшее их ощущениям — ощущениям людей, увязнувших в навязанной им системе. Это научило меня пониманию того, о чем на самом деле идет речь в НФ.
“Nowa Fantastyka”: Вроде бы и «Теплица» возникла под влиянием ваших жизненных испытаний на войне в Бирме. Как происходит такая переработка — превращение вашего жизненного опыта в фантастику?
Брайан Олдисс: Я вернулся из восхитительного и тревожного Востока, с его таинственными философиями и невероятной разнородностью миллионов мужчин и женщин, в измученную, обнищавшую, наполовину разрушенную Англию. Это было таким удручающим – я ненавидел страну, которая так беззаботно столь долго оставляла меня в изгнании. Я хотел забыть о Востоке. Но в первых двух романах джунгли закрались обратно. Мой космический корабль заполонила гидропонная растительность, а в «Теплице», действительно, фиговое дерево покоряет мир.
Таким образом, мне теперь кажется, я лечил свои раны. И продолжаю лечить, главным образом творя новые миры, как научился это делать за последние полсотни лет.
“Nowa Fantastyka”: Вы написали книгу об истории НФ. Как вы считаете, роль фантастики в жизни очередных культур, обществ и формаций постоянна или все же меняется?
Брайан Олдисс: НФ изменяется вместе с переменами в обществе. Во времена раннего христианства верующие люди полагали, что все планеты населены (быть может ангелами). В диких 40-х годах популярным было убеждение в том, что заселена вся Вселенная. Сейчас больше внимания уделяется угрозам для общественной гармонии – очеловеченные герои вытеснили чужаков.
“Nowa Fantastyka”: Вы написали множество рассказов и романов, которые из них с перспективы настоящего времени вы цените выше других и считаете наивысшими своими достижениями?
Брайан Олдисс: Я написал более 350 рассказов. Думаю, что только часть из них попала в яблочко – как, например, “Supertoys Last All Summer Long/Суперигрушек хватает на все лето” со своим прекрасным, несколько зловеще звучащим названием. Мальчик-андроид, так никогда и не дождавшийся любви со стороны своей матери. Название определенно задело чувства Стенли Кубрика. Он провел десять лет в раздумьях над этой историей, которую я написал однажды зимним вечером в 1968 году…
“Nowa Fantastyka”: Вы смотрите фантастические фильмы? “Truman Show”, “Matrix”, “Cube”, «Властелин колец»… что-то из этого вас порадовало? Удивляют вас или забавляют такие неудавшиеся попытки постановки космической фантастики, как «Суперновая», «Красная планета», «Экспедиция на Марс»?
Брайан Олдисс: Из названных вами фильмов мне определенно понравился только “Truman Show”. Это хороший фильм, предками которого являются Франц Кафка и Филип Дик. К лучшим из всех поставленных фильмов, во всяком случае лучшим с художественной точки зрения, я отношу «Шепоты и крики» Ингмара Бергмана. Серьезный, чувствительный, жестокий, но вместе с тем нежный. А тем временем кино НФ больше заботится о спецэффектах – это как-то по-детски, не так ли?
“Nowa Fantastyka”: Как вы относитесь к фильмам, основанным на вашем творчестве (“Frankenstein Unbound”, “A.I.”)? Какой из подходов кажется вам более близким?
Брайан Олдисс: Всегда приятно, когда появляется такой фильм – это сложная форма искусства, отличающаяся от той, которую творит автор, согнувшись над клавиатурой. Я очень уважал Стэнли Кубрика, который никогда не повторялся. Разумеется, так бывает с гениями, работать с ним было нелегко, но он был человеком быстрым, остроумным и полностью увлеченным своим творчеством. Роджер Корман был обаятельным, учтивым, тонким и сердечным человеком. Разумеется, всеми этими достоинствами обладаю также и я.
Стремительное развитие фэнтези и фантастики ужасов негативно сказалось на классической фантастике. Формула катастрофического романа изжила себя к концу пятидесятых годов, а твердая, классическая фантастика оказалась в начале шестидесятых годов, особенно в Англии, в глубоком кризисе. Причины этого кризиса следует искать в Америке, в упоминавшихся уже пульп-журналах, которые, господствуя на рынке в течение нескольких десятков лет, опустили научную фантастику до статуса «космической оперы» — штампованной сказки о злых императорах и убийственном оружии. «Космическая опера» не имела с наукой ничего общего, а к тому же ассоциировалась на Британских островах с американской культурой: глупой, массовой, нахальной. Молодые английские писатели, бунтовавшие против деградации интеллектуальной НФ с одной стороны и правления старцев (Кларка и Уиндема) с другой, создали художественное направление, вошедшее в историю под названием «Новая волна».
Майкл Муркок (Michael Moorcock),
Джеймс Баллард (J.M. Ballard),
Дональд Томас (D.M. Thomas)
и несколько других молодых англичан (поддерживавшихся, впрочем, американскими отступниками, например Памелой Золин [Pamela Zoline])
под конец шестидесятых годов революционизировали европейскую НФ. Они постулировали создание амбициозной художественной фантастики, находящейся в контакте со страхами современного мира и опасениями, связанными с техническим прогрессом. Они утверждали, что пора прекратить обсуждение тем, связанных с техникой или точными науками – человечество давно уже перестало мечтать о звездах и интересоваться открытиями и изобретениями, представляющими теперь поле деятельности для герметически замкнутых и высоко специализированных научных коллективов. НФ должна заглядывать в людские души, изучать психику и раскрывать ее тайны. Заданием НФ являются именно исследования «внутреннего космоса» (inner space), того способа, каким люди реагируют на современность, на жизнь в разливе белого шума – реклам, вездесущих медиа, искусственно урбанизированных ландшафтов. «Новая волна» связывала НФ с сюрреализмом, психоанализом и авангардом шестидесятых годов, создавала интересные, хоть и трудные для восприятия тексты.
Как и каждый другой авангард, «Новая волна» действовала недолго, едва несколько лет, но ее значение для фантастики конца XX века было огромным; собственно, только появление сильного киберпанковского движения в середине восьмидесятых годов направило НФ на другие рельсы.
Во-первых, «Новая волна» окончательно подвела черту под эрой господства «космической оперы» и радостной фантастики – воспевающей человечество и технический прогресс. Расширив свое влияние на Соединенные Штаты (где ее пропагандировала Джудит Меррил [Judith Merril]),
«Новая волна» инициировала появление психологической и пессимистической фантастики, показывающей закат эпохи покорения космоса (в Америке период восхищения межзвездными путешествиями завершился вместе с гибелью Кеннеди – президента, способного воодушевить народ своим видением будущего). Фантасты, в том числе американские, повернулись лицом к Земле и ее проблемам.
Во-вторых, «Новая волна» революционизировала понятие о фантастике на самих Британских островах. Деятельность таких писателей, как Брайан Олдисс (Brian Aldiss) и Джеймс Баллард (J.G. Ballard), вывела НФ из гетто и показала ее под названием «спекулятивная фантастика» (speculative fiction) литературному истеблишменту. Олдисс и Баллард начинали с критики стандартных сюжетов НФ и, опираясь в своих произведениях на соответствующие фантастические схемы, показали абсурдность этих последних. Так, например, в знаменитом романе «Без остановки» (Non-Stop, 1958) Брайан Олдисс дискутирует с излюбленным фантастами сюжетом межзвездного «корабля поколений», который сотни лет летит к удаленным планетам и возвращается в ореоле славы, а праправнуки первых космонавтов выказывают беспредельную лояльность по отношению к материнской планете.
Джеймс Баллард, в свою очередь, начинал с критики излюбленного британцами катастрофизма. В трилогии, составленной романами «Затонувший мир» (“The Drowned World”, 1962),
он представил читателям серию катастроф, весьма далеких от схемы cozy catastrophe. Действие его романов развивается как бы между катастрофами: первый из катаклизмов истребил большинство землян, а неизбежно приближающийся следующий – завершит дело уничтожения человечества. Балларда интересуют психика и реакции выживших в первой катастрофе, которые ожидают окончательного конца света. Они бездеятельны и смиренны; вместо того, чтобы сражаться или, подобно протагонистам Уиндема, восстанавливать цивилизацию, погружаются внутрь самих себя, в генетическую память и воспоминания минувших эпох, времен до начала развития разума. Предназначением человеческой расы является вымирание и, как это ни парадоксально, лишь окончательная катастрофа в состоянии дать им покой и облегчение в осознании того, что предназначенное им судьбой исполнилось.
1. В фрагментах из писем постоянных читателей журнала приводятся их воспоминания о том, каковой была их первая встреча с любимым ныне ежемесячником (стр. 2). Десять лет существования журнала – это ведь целая эпоха, в ходе которой очень многое изменилось и в мире, и в Польше, и в умах поляков (и не только поляков).
2. Рассказ английского писателя Брайана Олдисса/Brian W. Aldiss, который называется в оригинале «The Monsters of Ingratitude IV» (1974, ант. “Nova 4”; 1977, авт. сб. “Last Orders and Other Stories”), перевела на польский язык под названием «Potwory z Planety Niewdziięczności/Чудовища с планеты Неблагодарности» ИОЛАНТА ТИППЕ/Jolanta Tippe (стр. 3-6). Жизнь на этой планете – воистину театр абсурда, вереница инкарнаций, которые, возможно, следовало бы назвать чудовищными… Иллюстрации ГЖЕГОЖА КОМОРОВСКОГО/Grzegorz Komorowski.
Этот писатель – частый гость в нашем журнале (см. “Fantastyka” №№ 10/1983, 9/1985, 3/1987, 11/1987, 4/1988, 8/1988, “Nowa Fantastyka” №№ 5/1991, 2/1992). Рассказ «The Monsters of Ingratitude IV” переводился на немецкий язык. Перевода на русский язык пока нет. Карточка рассказа находится здесь Почитать об авторе можно тут
3. Небольшой рассказ американской писательницы Пэт Мэрфи/Pat Murphy, который называется в оригинале «Prescience» (1991, “Isaac Asimov’s SF Magazine”, Jan.; 1990, авт. сб. “Points of Departure”) перевела на польский язык под названием «Znać przyszłość/Знать будущее» ЕВА ЛОДЗИНЬСКАЯ/Ewa Łodzińska (стр. 7-10). Иллюстрации КАСИ МРОЖЕВСКОЙ/Kasia Mrożewska. Рассказ перевел на русский язык под названием «Предсказательница» А. ЖАВОРОНКОВ в 1989 году. На карточку рассказа можно посмотреть здесь.
Нам приходилось встречаться с писательницей на страницах нашего журнала (см. № 9/1991). Увы, хотя на русский язык переведены уже два романа и несколько рассказов писательницы (в том числе и «небьюлоносная» «Влюбленная Рахель»), ее биобиблиографии на сайте ФАНТЛАБ все еще нет, поэтому, если есть желание больше узнать о ней, стоит сходить по тэгу “Мэрфи П.” в этом блоге.
4. Небольшой рассказ украинской писательницы Людмилы Козинец, который в оригинале называется «Гадалка» (1991, “Техника –молодежи”, № 11; 1991, ант. «Последняя сказка о “Летучем голландце”») перевел на польский язык под адекватным названием «Wróżka/Гадалка» СЛАВОМИР КЕНДЗЕРСКИЙ/Sławomir Kęndzierski (стр. 10-11). Иллюстрация КАСИ МРОЖЕВСКОЙ/Kasia Mrożewska.
Героиня этого рассказа, как и героиня рассказа Пэт Мэрфи, профессиональная гадалка. Обе они, гадая клиенту на картах, видят его (а в случае героини Мэрфи – и свою) судьбу. Однако одна из них смиряется с судьбой, а вторая бунтует и перекраивает ее. Редакторов журнала удивило то, что фаталистка – героиня рассказа американской писательницы. Карточка рассказа находится здесь А почитать о писательнице можно тут
5. Небольшой рассказ американской писательницы Джейн Йолен/Jane Yolen, который называется в оригинале “Dear Ms. Lonelylegs” (1991, “The Magazine of Fantasy and Science Fiction”, Okt.-Nov.) перевела на польский язык под названием “Najdroższa Pani Samotna Nóżka/Дражайшая госпожа Одинокая Ножка” ИОЛАНТА ТИППЕ/Jolanta Tippe. Иллюстрации АННЫ ВИЛЬНЕВЧИЦ/Anna Wilniewczyc (стр. 12-13).
Этот забавный рассказ написан в виде газетной колонки с ответами читателям, которые просят совета относительно тревожащих их жизненных проблем. А поскольку читатели – чаще всего не гуманоиды – шлют письма со всех концов Галактики, хозяйке колонки, носящей указанный псевдоним, приходится потрудиться, чтобы дать каждому надлежащий ответ… Рассказ на русский язык не переводился, его (слепая, увы) карточка находится тут. Биобиблиография Джейн Йолен недавно открыта на сайте ФАНТЛАБ здесь Однако…
6. Рассказ американской писательницы Кристин Кэтрин Раш/Kristin Kathryn Rusch, который называется в оригинале “Trains” (1990, “Isaac Asimov’s SF Magazine”, Apr.), перевела на польский язык под адекватным названием “Pociągi/Поезда” ЕВА ЛОДЗИНЬСКАЯ/Ewa Łodzińska (стр. 14-16). Иллюстрации ГЖЕГОЖА КОМОРОВСКОГО/Grzegorz Komorowski.
Вопросы жизни и смерти, психология героини рассказа, сталкивающейся с персонификацией последней – вот что интересует писательницу, а не заявленные в названии поезда (как, впрочем, и вся остальная техника). Рассказ “Trains” на русский язык не переводился. На его карточку (увы, тоже слепую) можно глянуть тут А почитать о писательнице можно здесь
7. Знаменитый роман американского писателя Роберта Хайнлайна/Robert A. Heinlein, который в оригинале называется «Stranger in a Strange Land» (1961, премия “Hugo”), перевел на польский язык под адекватным названием «Obcy w obcym kraju/Чужак в чужой стране» АРКАДИУШ НАКОНЕЧНИК/Arkadiusz Nakoniecznik (стр. 25-40). Иллюстрировал МАРЕК БЕЛЕЦКИЙ/Marek Bielecki. В номере публикуется шестая часть перевода романа.
Об авторе можно почитать здесь Карточка романа находится тут
1. В рубрике «Читатели и “Fantastyka”» (стр. 2) среди прочих материалов напечатан фрагмент письма читательницы Камы Листевник/Kama Listewnik, в котором она сообщает, что прочитала недавно переизданный (первое польское издание датируется 1925 годом) роман Криттендена Марриота/Crittenden Marriot (правильно Marriott -- Марриотт) «Wyspa zaginionych okrętów/Остров погибших кораблей» и
обнаружила, что его сюжет, герои, отдельные сцены – идентичны тем, что она читала в романе, выпущенном под тем же названием, но приписанном другому автору – россиянину Александру Беляеву.
Девушка недоуменно спрашивает – как же такое может быть? «Да тут все ясно,-- отвечает редактор. – Книга Беляева вышла в свет гораздо позже книги Марриота, в свое время весьма популярной в Европе -- так что плагиат налицо». (Ныне мы знаем, что это не совсем плагиат, но, помнится, подобное сопоставление вызвало у меня подобное недоумение много раньше, чем у польской читательницы журнала – году этак в 1973-74, когда я обнаружил в нашей минской Ленинской библиотеке целый пласт литературы, изданной в Польше в довоенные годы и проштампованной печатками с надписью «Pińska rzeczna flotylla/Пинская речная флотилия», среди прочего было там и эта самая книга. Недоумение удалось отчасти развеять лишь уже в новом веке, а вот Пинской речной флотилией я серьезно заинтересовался уже тогда и, надо сказать, с тех пор узнал о ней очень много интересного. Но это уже совершенно другая история… W.)
2. Рассказ американского писателя Роберта Сильверберга/Robert Silverberg, который в оригинале называется «Chiprunner» (1989, ант. “Microverse”; 1989, “Isaac Asimov’s Science Fiction”, Nov.) перевел на польский язык под названием «Podróż do wnętrza/Путешествие внутрь» АРКАДИУШ НАКОНЕЧНИК/Arkadiusz Nakoniecznik (стр. 3-10). Графика ПЕТРА ГЕРАСИНЬСКОГО/Piotr Gierasiński. Герой рассказа стремится попасть внутрь атома и своими глазами (или тем, что их заменит) увидеть электрон…
И это вторая публикация писателя в нашем журнале (первую см. “Fantastyka” № 5/1985). Рассказ включил в 1990 году в свою знаменитую ежегодную антологию лучших рассказов Дон Уоллхайм (это была, кстати, последняя сделанная им антология). Рассказ переводился на итальянский и французский языки, перевода на русский язык пока нет. Почитать о писателе можно здесь Карточка рассказа находится тут
3. Рассказ английского писателя Брайана Олдисса/Brian W. Aldiss, который называется в оригинале «Better Morphosis» (1990; 1991, авт. сб. “Bodily Function”; 1991, “The Magazine of Fantasy and Science Fiction”, June), перевела на польский язык под названием «Lepsza przemiana/Лучшая метаморфоза» АННА КОШУР/Anna Koszur (стр. 11-13). Иллюстрации ЕВЫ ЛАЩКОВСКОЙ/Ewa Laszczkowska. Этот рассказ был написан Олдиссом в Праге и представляет собой нечто вроде шутливого противопоставления знаменитому «Превращению» Франца Кафки. Австрийский писатель описал переживания человека, обнаружившего, что он превратился в таракана. Английский писатель решил посмотреть на это с другой стороны: а что почувствовал бы таракан, неожиданно для него превратившийся в человека? Рассказ был опубликован в забавном авторском сборнике, подготовленном Олдиссом в качестве подарка Саму Люндвалю – шведскому писателю НФ и одному из ведущих деятелей организации «World Science Fiction». Полное название сборника: “Физиологические функции. Четыре рассказа и письмо Саму на тему дефекации”.
Этот автор – частый гость в нашем журнале (см. “Fantastyka” №№ 10/1983, 9/1985, 3/1987, 11/1987, 4/1988, 8/1988, “Nowa Fantastyka’ № 5/1991). Рассказ «Веtter Morphosis» переводился на итальянский и немецкий языки. Перевода на русский язык пока нет. Карточка рассказа находится здесь Почитать об авторе можно тут
4. В небольшой заметке под названием «Przyszłość ci kupię, kochanie…/Я куплю тебе будущее, любимая…»Дорота Малиновская рассказывает о поставленном в США (и провалившемся в прокате) фильме западногерманского режиссера Фолькера Шлëндорфа «Рассказ служанки» (1989), ну и заодно, поскольку содержание фильма этого требует, касается такой сложной и неоднозначной темы, как феминизм (стр. 14-15).
Здесь же напечатан отрывок из одноименного романа англоязычной канадской писательницы Маргарет Этвуд/Margaret Atwood (стр. 15-16, 25-26). Роман называется в оригинале «The Handmaid’s Tale» (1985) и, хотя писательница упорно настаивала на том, что не считает его научной фантастикой, номинировался на получение жанровых премий “Locus”, “SF Chronicle”, “Nebula”, “Prometheus”, имени Типтри-младшего и получил в 1987 году премию Артура Кларка.
На польский язык роман (по крайней мере, напечатанный в журнале фрагмент) перевела под адекватным названием «Opowieść podręcznej» СОФЬЯ УХРЫНОВСКАЯ-ХАНАШ/Zofia Uchrynowska-Hanasz. Иллюстрации МОНИКИ ГРЫЦКО/Monika Grycko и МАЛГОЖАТЫ M. BENEK/Malgorzata M. Beniek. Роман переводился на немецкий, венгерский, итальянский языки и к настоящему времени выдержал более 30 изданий. На русский язык его перевела под тем же названием «Рассказ служанки» А. ГРЫЗУНОВА в 1985 году. Почитать об авторе можно здесь Карточка романа находится тут
5. Повесть американского писателя Люциуса Шепарда/Lucius Shepard, которая называется в оригинале «The Fater of Stones» (1989), перевел на польский язык под названием «Ojciec kamieni/Отец камней» СЛАВОМИР КЕНДЗЕРСКИЙ/Sławomir Kiędzierski. Иллюстрации ЯРОСЛАВА МУСЯЛА/Jarosław Musiał. В номере публикуется первая часть перевода (стр. 27-42). Это вторая публикация писателя в нашем журнале (первую см. “Nowa Fantastyka” № 11/1991) – и вновь из фэнтезийного цикла “Сказание о драконе Гриауэле”.
Эту повесть (номинант, кстати, премии “Hugo” и Всемирной премии фэнтези, лауреат премии “Locus”) перевел на русский язык под тем же названием «Отец камней» А. ЛАКТИОНОВ в 1997 году. Карточка повести находится здесь Почитать об авторе можно тут
облако тэгов
